О горах, гостеприимных дагестанцах, абрикосовой каше и кофе в заметках участников проекта «Диалоги о Востоке».
Решение ехать в Дагестан было принято спонтанно. И только в самолете, когда до приземления оставался примерно час, я задумалась о том, что, наверное, поторопилась. Но было уже поздно, поэтому в четыре часа ночи мы с подругой сидели в полутемном зале прилета в Махачкале и ждали остальную часть нашей небольшой компании путешественников, которая летела другим рейсом. Всего нас было шестеро: четыре девушки-китаистки и два китайца.
«Диалоги о Востоке» — проект студентов Факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, целью которого является изучение Востока как многогранного и невероятно интересного феномена.
Ночь, холод, недоброжелательный сонный охранник в зале прилета, все это сложилось в картинку, пугающую… «О чем ты думала?» – спрашивала я саму себя. «Видимо, ни о чем», – отвечало саркастично мое рациональное «я». Часов в пять стало светать, прилетели остальные ребята, мы решили поехать на пляж «встречать рассвет и смотреть на море». Небольшое напряжение с таксистом из-за цены стремительно перешло в довольно приветливую и теплую беседу. Таксист был в приподнятом настроении, рассказывал нам о мечетях Махачкалы, горах вокруг, Каспийском море, ценах на рынке и ремонте дорог. Город был еще полупустой – все спали, отдыхали, однако нам то и дело попадались на пути бегуны. Было пять-шесть утра. «Что это они так рано бегают?» «Рано? Это поздно!»
На пляже были люди. Туристы, фотографирующие море и солнце (точнее, облака, за которыми было солнце). И множество бегунов. При этом молодые спортсмены бегали по пляжу, старшие – быстро ходили.
Мы были голодные, поэтому стали искать что-то круглосуточное. Нашли в навигаторе, пошли, однако круглосуточные кафе и магазины были закрыты. Перекантовавшись на плетеных креслицах у какого-то ресторанчика, мы дождались девяти часов и пошли к месту встречи с нашим гидом.
Первая остановка – песчаная дюна, бархан Сарыкум
Выглядело это немного неожиданно: пейзаж из зелено-коричневых равнин и гор прерывался охристым бугорком. Словно во вселенной произошел сбой и кусочек пустыни перенесся на Кавказ. Казалось, что отвернешься на минуту, засмотришься на небо или на то, как твоя нога зарывается в золотой песок, оглянешься – а вокруг не Дагестан, не горы, а одна лишь пустыня как в начале мультфильма про Алладина. Где-то бредут верблюды, где-то качается в горячих потоках воздуха мираж…
На этой дюне у меня начались флешбэки востоковеда. «С одной стороны такой горки мог жить один народ, который говорил на одном языке, следовал определенным традициям. А вот с другой стороны – другой народ, совсем другой язык, совершенно другие традиции», – поведал нам наш гид аварец. «П-образный изгиб Хуанхэ, просо и рис, сегментированность», – подумала я. «我们什么时候吃饭？» («Когда мы поедим?») – спросили наши китайские спутники. И это был их любимый вопрос, который они без устали повторяли.
Первый день прошел в тумане
Еще оставалось небольшое напряжение, давала о себе знать усталость от перелета и бессонной ночи, но постепенно усталость от напряжения превысила физическую усталость. Я решила, что из Дагестана я уже никуда не денусь, поэтому вполне можно довериться всему вокруг и просто плыть по змеинообразному изгибу нашего маршрута.
Интересная деталь путешествия – наш ночлег. Останавливались мы не в гостиницах, а в гостевых домах – жилых домах со спальнями, ванными и кухней. Хозяева встречали нас, кормили ужином, уходили к себе в дом, который находился неподалеку, а рано утром приходили и готовили нам завтрак. В гостевом доме чувствовалось намного уютнее и спокойнее, не было ощущения жизни бесприютного странника. Чисто гостиничные предметы отсутствовали: не было одинакового постельного белья, ограниченного количества мебели – строго по стулу на каждого, шампуней, халатов или тапочек с эмблемой отеля. Это было очень приятно, по-домашнему.
Свои традиции даже в кулинарии
Очень долго и с наслаждением можно рассказывать о том, что мы ели во время странствия. Конечно, блюда отличались в зависимости от места, где мы останавливались, – ведь у каждого народа свои традиции даже в кулинарии. Общими элементами были чуду, хинкалы и абрикосовая каша.
- Чуду – лепешки с начинкой, жареные на сухой сковороде и обмазанные маслом. Мы ели со сладкой тыквой, картошкой, сыром, творогом и мясом.
- Хинкал (не то же самое, что хинкали!) – мягкие вареные кусочки теста, ими вкусно заедать мясо и соусы.
- Абрикосовая каша, она еще называется курч. Это каша из абрикосового сока, обычно ее поливали пастой урбеч из льна.
Наши китайские друзья постоянно испытывали чувство голода. Сначала им не понравилась каша, они морщились и отодвигали тарелку от себя подальше, покачивая головами. Но потом, осознав, что другой еды не будет, вынуждены были есть то, что было. Их способность адаптироваться к определенным жизненным условиям раз за разом восхищала меня.
Страна хоббитов
Жители дагестанских горных сел отличались дружелюбием и умиротворенностью. Спокойствие и размеренность жизни в горах сильно контрастировали с тем, к чему привыкли мы в Москве. По мне московская жизнь ближе к жизни во вселенной «Голодных игр», горные же села больше походили на Шир (Шир – страна хоббитов из трилогии Дж. Р. Р. Толкина «Властелин колец».). Небольшие уютные домики были расположены очень близко друг к другу, между ними ползли тонкие улочки, иногда земляные, иногда каменные. Все жители сел обычно знают друг друга очень хорошо, многие даже являются родственниками, поэтому над домами то и дело проносятся приветствия, вопросы о самочувствии, делах и новостях. Горные села Дагестана запомнились мне очень спокойными, словно жители в ходе долгих философских рассуждений пришли к выводу о том, что спешить бесполезно, ведь время все равно будет быстрее, и потому просто перестали спешить.
Люди в селах были еще очень гостеприимными и открытыми, приглашали нас зайти к ним в дом, рассказывали о себе и своем селе. Особенно добры к нам были в Гамсутле. Часто современное село по сравнению с его более исторической частью находилось чуть ниже по склону. Иными словами, выше по склонам горы были разбросаны каменные постройки того села, в котором около пятидесяти лет назад еще жили люди. Это связано с тем, что в советские времена в рамках политики переселения горцев на равнинные территории партийные органы республики принуждали горных жителей спускаться вниз с вершин и заселять равнины и предгорья. А старые дома, молельни, загоны для скота, дороги остались наверху под дождем и снегом. Туда бегают по утрам молодые спортсмены и, охая и задыхаясь, забираются туристы вроде нас.
«Я бы вас пригласил к себе, но у меня жены пока нет, поэтому не получится, к сожалению», – сказал один из наших сопровождающих. Без жены в доме наш сопровождающий не смог бы принять гостей на должном уровне, а такое «непочтение» к гостям невозможно для дагестанца.
«Есть девочки, которые курят?» – спросил у нас гид. Мы непонимающе покачали головами. «У нас не принято, чтобы женщины курили. К курящей девушке могут подойти и сделать замечание, неприятно будет», – пояснил он. Вообще мы заметили, что в Дагестане мало кто курит (за все шесть дней не видела ни одной курящей женщины!). В свою очередь спорт в Дагестане – значимая часть жизнь каждого.
Одним из наших развлечений стало щекотание нервов самим себе и нашему гиду. Когда мы находили какой-то горный выступ, далеко выдающийся от горы над пропастью, мы любили садиться на его край или ложиться на него животном и смотреть вниз. Делали так только мы, четыре девочки, китайцы же стояли как можно дальше от края и все время повторяли, что русские слишком бесстрашные и не соблюдают технику безопасности. В Китае пробраться на такой выступ будет просто невозможно: его со всех сторон огородят, повесят таблички с предупреждениями и запретами. В России же отношение к опасности несколько иное.
Дагестанский кофе
Неожиданно, не так ли? В каком угодно городе, поселке или на остановке высоко в горах вы найдете кофе. Необыкновенно ароматный, в меру крепкий, богатый вкусом, насыщенный, бодрящий, согревающий, как будто обладающий своей собственной душой, гордой и сильной дагестанской душой. Кофе из Шереметьево пугливо жмется в стороне и вот-вот заплачет…
Какой хороший человек!
Недалеко от горного села Гуниб у нас пробило колесо. Кое-как доехав до центра села, мы отправились в главный музей, а наш водитель стал думать над тем, как же быстрее решить проблему с колесом. Кто-то из местных услышал о нашей сложной ситуации и тут же предложил свое колесо и помощь в его установке. “那么好的人！” («Какой хороший человек!») – без комментариев наших китайцев не обходилось ни одно событие этой поездки. Наши китайские друзья демонстрировали необыкновенную любознательность и были довольно наблюдательны. Когда один из них зашел в дом нашего гида налить в термос кипятка (как же китаец может жить без кипятка!), то другой с нетерпением ждал его возвращения… Потому что хотел расспросить, какой же у нашего гида дом.
По горам в папахе
Вы наверняка слышали об изумрудных горных реках. Как они змеятся по ущельям, каким ярким малахитом отливают! Мы их тоже видели. Одна из таких рек называется Сулак, находится она в Сулакском каньоне. Стремительно и лихо мы ехали над пропастью на уазиках, с одной стороны – отвесная каменная стена, с другой – обрыв, внизу – бирюзовая мощь, несущаяся безостановочно. Водители словно родились там же, за рулем над пропастью, и потому на поворотах серпантина почти не снижали скорость. Нашим китайцам было несколько некомфортно, сначала они то и дело восклицали «天呢，太快了，太快了» («Господи, слишком быстро, чересчур быстро!»), но потом, видимо, поняли, что в данный момент их жизни находится не в их руках, и заснули. Этой их способности засыпать, где угодно и как угодно я искренне завидовала всю поездку. Что могло научить их этому?
К нашим китайским друзьям местные жители относились достаточно приветливо, иногда мне даже казалось, будто им были рады больше, чем нам. Одному из них даже предложили найти жену и остаться жить в одном из горных сел. Он сказал, что пока слишком молод, но через несколько лет обязательно вернется, купит дом, женится и будет гулять по горам в папахе.
И еще кое-что…
Дагестан – горы. Наверняка такая ассоциация появляется у каждого в голове. Однако Дагестан – это еще и огромные пространства водохранилищ, на которых мы также смогли побывать, например, на Ирганайском водохранилище. Тут же оживают воспоминания о путешествиях в Австрию, Швейцарию, приходится искать взглядом своих, чтобы понять, что ты все еще в Дагестане… Такая же глубокая зеленая вода, спокойная, зеркалом отражающая белые исполинские облака, и голубое-голубое небо с ярким золотым солнцем.
Сколько ассоциаций было у меня до поездки, и сколько стало после? Наверное, так: «до» – опасно, горы, далеко, небезопасно, стремно, непонятно, консервативно, мясо, бездорожье, недружелюбие; «после» – горы, безопасно, спокойно, гостеприимно, дом, дюна, вкусно, много, свободно, ярко, изумрудно, хочу там жить.
И еще кое-что. Бывает, знаешь человека годами, а он тебе не близок. А тут с некоторыми дагестанцами получилось так сродниться и сблизиться, будто они давние и близкие друзья. И дагестанские горы, дагестанские дороги, дагестанские реки тоже стали как будто родными, своими. Кажется, что и сейчас они зовут меня обратно к себе, распахнув теплые, пахнущие дымящимися чуду объятиями. Страна искренних улыбок и настоящих объятий, гордых гор и могучих рек оказалась доброй, очень дружелюбной и спокойной. Какие еще открытия будут ждать нас впереди? Уверена, что лишь еще более яркие и неожиданные.
Материал подготовила: Ханна Лебедева
Редактор статьи: Александр Сабанцев
Фотографии: личные архивы путешественников
