14 июня отмечается Всемирный день донора крови. В преддверии этого дня «Декораторы Жизни» поговорили с 28-летним преподавателем Дагестанского государственного института народного хозяйства, информатиком – экономистом Мирославом Магомедовым о том, как он стал донором костного мозга и в чем на его взгляд проблема донорства в Республике Дагестан.
В России у более 1,5 миллиона человек ежегодно диагностируют болезни крови и кроветворных органов, в том числе рак крови, лейкоз. Спасением для таких больных может стать пересадка костного мозга, и чаще всего от незнакомого человека. Шансов на такое совпадение – 1 среди 10 тысяч. Для того, чтобы пациентам и донорам было легче найти друг друга, создан костного мозга. Войти в него житель страны. Поэтому чем больше людей войдут в регистр, тем больше шансов у пациента на спасение.
В Дагестане, к сожалению, подобная практика не так популярна. Людей, которые добровольно хотели бы стать донорами очень мало. Но они есть. Одним из таких людей является Мирослав Магомедов. В 2015 году он вступил в регистр доноров стволовых клеток и буквально через три года стал потенциальным донором костного мозга для больной онкологией девушки.
– Мирослав Магомедович, когда Вы стали донором и почему?
– Я тогда учился в институте, рядом с которым находится станция переливания крови. Я проходил мимо нее каждый день. И в один из дней мой друг решился и пошел сдавать кровь. В то время я был худощавого телосложения, и сказать честно немного боялся подобных процедур. Но, несмотря на это, решил последовать примеру друга и стать донором крови. В 2015 году, при очередной сдаче крови, меня спросили, готов ли я стать донором для детей больных онкологией. Я ответил, что готов. Думал, буду сдавать кровь, как обычно, а они будут ее использовать по назначению. В прошлом году, ближе к лету, мне позвонили, сказали, что нашли подходящего реципиента, которому я могу помочь.
– Как Вы смогли преодолеть сомнения, если они у Вас были, стать донором костного мозга?
– Поначалу, узнав, что из себя представляет эта процедура, я начал немного волноваться. Просмотрел много материала в интернете, изучил, что к чему. Я рассуждал так: у меня есть некий ресурс, которым мне не жалко и не трудно поделиться, так почему не сделать это? И Всевышний дает нам такой шанс, который не стоит упускать. В мире столько всего происходит, а ты можешь сделать что-то, что станет поворотной точкой в жизни другого человека. Я ни в коем случае не хвалюсь, но мне кажется, это важно.
– Как родственники отнеслись к Вашему решению?
– Родственникам об этом я до последнего не говорил, чтобы они меня не переубедили. Жена вначале тоже была против, но я ее уговорил. Уже перед вылетом в Киров, сказал маме, что попросили поехать, сдать кровь, так как не сказать было нельзя, мама же (улыбается).
– Вы не сказали истинную причину, по которой едете сдавать кровь в Киров?
– Нет. Рассказал уже потом, когда все закончилось, и маме, и родственникам.
– И как они отреагировали?
– Все, конечно, удивились. Посыпались вопросы, спрашивали о том, не боялся ли я. Думаю, если бы я заранее сказал им, зачем еду в Киров, они бы меня просто не отпустили (улыбается). В общем, мои родные, увидев, как все происходило со мной, несколько изменили свое отношение к донорству в лучшую сторону.
– Кто стал Вашей группой поддержки?
– В Киров я полетел с женой, которая меня и поддерживала. Сказал куратору, что жена не отпускает меня одного, на что мне спокойно сказали, чтобы я взял ее с собой.
– Расскажите, пожалуйста, о самом процессе трансплантации? Сколько по времени заняла эта процедура? Об ощущениях до и после?
– Когда я прилетел в Киров, нас встретили, отвезли в гостиницу, а утром привезли в Кировский донорский центр. Кстати, перелет и проживание в гостинице оплатили они. Мне с супругой оставалось с паспортом только ходить. В донорском центре у меня взяли еще несколько дополнительных анализов и начали готовить к процедуре. Со мной поговорил врач, рассказал, что существуют два способа забора стволовых клеток – через кровь или через прокол подвздошной кости. Метод можно выбрать самому. Я выбрал метод забора через кровь.
Первые три дня мне делали укол в руку, стимулируя выход стволовых клеток в кровь, чтобы потом их можно было легко забрать. Это не было страшно, но я волновался, чувствовал свою ответственность за другого человека. Мне, к тому же, рассказали, что реципиента тоже готовят, чью иммунную систему полностью убивают. То есть если бы со мной что-нибудь случилось в период до донации и во время «умерщвления» иммунной системы моего реципиента, то человек бы просто умер. Когда готовился к сдаче клеток, очень волновался, боялся, что что-то пойдет не так.
В день донации, меня подключили к аппарату, который забирал мою кровь, в обе руки вставили иголки. Кровь проходила через аппарат, где отделялись стволовые клетки, и возвращалась в вену на другой руке. Я лежал часа четыре, подключенный к аппарату. В общей сложности на все процедуры ушло 5-6 дней.
На моем организме эта процедура никак не отразилось. Меня предупреждали, что во время процедур, возможно будет наблюдаться состояние как в самом начале простуды и несильная головная боль. Все это действительно было, но в очень легкой форме. Так что за свое здоровье, а уж тем более за жизнь, я не переживал.
– Чем Вы руководствовались, когда сами выбирали метод?
– Меня немного испугала операция по забору материала из определенных костей, не из позвоночника, чтобы никто не путал. На этот метод мало кто соглашается, даже несмотря на то, что операция, в отличие от обычного забора крови, длится всего лишь около получаса, но все же в основном выбирают второй способ – из вены. Это спокойно, удобно и привычно.
– Познакомились ли Вы с реципиентом?
– О том человеке, которому предстояла пересадка, я практически ничего не знал. Но мой куратор, моей жене сказал, что это вроде бы девушка, лет 18-ти. И это тоже не факт – на процедуру действует правило анонимности. Примерно через месяц, я написал в донорский центр, спросил о результатах, они сказали, что напишут, когда узнают. Но так и не ответили.
– После того, как Вы вернулись в Дагестан, как ко всему отнеслись Ваши коллеги и студенты?
– Они удивились, когда я им рассказал, что стал донором костного мозга. Сказал, что в этом нет ничего страшного, и предложил им последовать моему примеру. Но у нас студенты очень молоды, так как это колледж, и возможно, в полной мере еще не понимают всей важности этого вопроса. Но и они вдохновленные моим поступком, говорят, что вот, исполнится им восемнадцать, и они станут донорами. На старших курсах уже есть несколько ребят, которые сдали свою кровь.
– Ваши впечатления от участия в сдаче крови?
– Донорство для меня – это такая радость от возможности просто сделать хороший поступок, добровольно, безвозмездно, просто потому, что мне хочется.
– Как Вы думаете, почему у нас в республике так мало доноров костного мозга?
– Мне кажется, все боятся. Даже когда просто говоришь людям, что я донор, предлагаю им попробовать сдать кровь, многих это пугает. Одни говорят, что они свою кровь не хотят отдавать, а другие думают, что им будет плохо после этой процедуры. Если говорить о донорстве костного мозга, мне кажется, люди просто не знают, что происходит там! Многие думают, что будет серьезная операция, а эти клетки будут брать из позвоночника. Именно от этого незнания всей сути этой процедуры так мало доноров в Дагестане.
Беседовала Эсмира Алиева
[su_service title=»Если вы хотите вступить в Национальный регистр доноров костного мозга» icon=»icon: smile-o» icon_color=»#ff8503″ size=»50″]Узнавайте об акциях в группах в социальных сетях или по телефону 8-800-234-30-35 (звонок по России бесплатный) и приходите сдавать кровь. Возможно, именно вам выпадет шанс спасти однажды чью-то жизнь.[/su_service]
